Однако не это главное. Круглые даты дают хорошую возможность вспомнить о наших великих предках, еще раз обратиться к их наследию, тем делам, которые они совершили во благо своего народа и родины. Все это в полной мере относится и к личности Мухаммад-Загира Бигиева. Он был не только писателем, а еще вел огромную работу по пропаганде и защите Ислама от необоснованных нападок миссионеров, вел с ними переписку, принимал активное участие в богословских дискуссиях, где отстаивал свою точку зрения.

Род Загира Бигиева уходит корнями к татарам-миша­рам Пензенской губернии. Мухам­мад-Загир Бигиев родился в 1870 году в Ростове-на-Дону. Его отец, ахун Ярулла бине Габделькарим Бигиев, был родом из деревни Кикино Чембарского уезда Пензенской губернии (ныне село Кикино Каменского района Пензенской области). Поэтому, наверное, на вопрос: «Из каких мест?» — Загир Бигиев отвечал: «Из Пензенской губернии, из Чембара» (ныне г. Белинский Пензенской области), считая себя чембарцем.

Ярулла Бигиев был хорошо образованным человеком. Помимо того, что он обладал глубокими знаниями в области мусульманского богословия, он прекрасно владел русским языком, знал русскую культуру и литературу. Примерно в 1860-е годы он попал в поле зрения тогдашнего муфтия Салимгирея Тефкилева, которому нравилась образованность молодого муллы из Кикина. Ярулле Бигиеву было предложено ехать в Ростов-на-Дону и возглавить там местную мусульманскую общину. Предложение было принято, и Ярулла Бигиев с семьей переселился в Ростов. Именно там и родился будущий татарский писатель.

Еще при жизни глава семейства хотел, чтобы его дети получили светское образование — поэтому Загира Бигиева и отдали в русскую гимназию. Учеба не прошла для него даром: мальчик в совершенстве изучил русский язык, неплохо знал и французский. Позже газета «Казанский телеграф» писала о нем: «Мухаммедзагир Бигиев — молодой человек, получивший образование в высшей духовной школе; русским языком владеет так же хорошо, как настоящий русский, образованный, умеющий вести полемические дискуссии».

Мать Загира Бигиева считала, что татарину без мусульманского образования не обойтись, и после смерти мужа отдала сына в местное медресе. В 1886 году юноша приехал в Казань и поступил в Приозерное медресе, где проучился около пяти лет. Там он получил хорошее богословское образование, изучил арабский, персидский и турецкий языки.

Загир Бигиев продолжал интересоваться русской и зарубежной литературой и все свободное время посвящал чтению романов. Все это пробудило в нем желание самому взяться за перо, и шестнадцатилетний юноша пишет свой первый роман «Тысячи, или красавица Хадича» («Олюф, яки гузэл кыз Хэдичэ»). Написанное в детективном жанре, это произведение было опубликовано в Казани в 1887 году и вызвало волну критики, а сам писатель был подвергнут остракизму. Художественные достоинства романа здесь были ни при чем — скорее всего, негативную реакцию вызвало само содержание первого татарского детектива, сугубо светского по духу.

Неудача не сломила молодого писателя; Загир Бигиев продолжил свои опыты в области художественной литературы. Спустя три года выходит еще одно крупное прозаическое произведение Бигиева — «Великие грехи» («Гонаhе кэбаир»), которое дало возможность говорить об авторе как о зрелом, сформировавшемся писателе. На выход нового романа откликнулась газета «Тарджеман», которая устами ее редактора Исмаила Гаспринского отмечала, что «это произведение наряду с произведениями Каюма Насыри должно быть причислено к плодам нового литературного направления, как по языку, так и по содержанию».

В начале 1890-х Загир Бигиев покидает Казань и переезжает к себе в Ростов. Там он служит муллой в местной мечети. Все свободное время он посвящает написанию новых книг и религиозным спорам, до которых он был большой охотник. В 1893 году он совершает путешествие по Туркестану, результатом которого становится новое большое произведение — публицистический очерк «Путешествие по Междуречью» («Мавэраэннэџердэ сэяхэт»). Одновременно он готовит к печати два романа «Вероотступник» («Мортэд») и «Убийца» («Катыйлэ»), рукописи которых позже были утеряны.

В эти годы Загир Бигиев становится известным в Ростове диспутантом. Выступая в защиту мусульманской веры, он принимает активное участие в различных богословских дискуссиях, о чем сообщают даже столичные газеты.

Не удовлетворяясь живой дискуссией, Загир Бигиев затевает и заочную дискуссию. Нам известна его переписка с известным казанским миссионером Евфимием Маловым (1835–1918), с которым он познакомился еще в годы учебы в Казани.

До сих пор оставался неизвестным тот факт, что Малов вел подробные дневники, в которых фиксировал самые мелкие, даже порой незначительные события дня. Эти дневники сейчас находятся в частных и государственных архивах Казани и представляют большой интерес для истории татарского народа. Согласно дневниковым записям первая встреча миссионера и тогдашнего шакирда состоялась осенью 1887 года. Бигиев пришел к нему со своей новой книгой «Тысячи, или красавица Хадича», которую Малов приобрел наряду с другими татарскими книгами. Надо думать, что визит не ограничился лишь куплей-продажей, а состоялась богословская дискуссия, которую Бигиев затевал при каждой удобной возможности. Через полгода, весной 1888 года, уже сам Евфимий Малов посещает Бигиева по месту его учебы и оставляет в дневнике следующую запись: «Новый мой знакомый Ярулла Бигиев свободно владеет русским языком, так что трудно подметить даже неправильный акцент. /.../ мой знакомый отрекомендовался, что и он желает быть миссионером (исламским)».

В 1891 году Загир Бигиев пишет Малову из Ростова о том, что он ведет «религиозные споры с местными священниками» и что местные власти рекомендовали больше не вступать с ним в споры. «Прения кончились, и мне никакого вреда не было», — пишет Бигиев в своем письме. В следующем письме, датированном 2 июня этого же года, татарский писатель благодарит Малова за присланные им книги миссионерского содержания, но наряду с этим высказывает и несколько критических замечаний: «Евфимий Александрович!.. Извините и простите меня! Неверные потонули в море заблуждений, в море безверия, беспечности и невежества, но то несомненно, что самая истинная вера есть вера Ислам (как говорится в Коране: «подлинно вера перед Богом есть Ислам»). /.../ Подобно этому и сильные миссионеры (Мы закрыли их и они не могут видеть! Коран 36:8), (“в чужом глазу сучок замечают, а в своем бревна не видят”), не находя никаких важных недостатков и ошибок в ясной мухаммеданской религии, гибнут в море заблуждений, безверия, беспечности и невежества».

Из писем к Малову мы узнаем и некоторые подробности биографии Бигиева. В одном из своих посланий он пишет, что болеет «грудной болезнью» и поэтому живет не в Ростове, а на даче в Кубанской области, в деревне Нижней Стеблевке (Гривной). Также он сообщает о своем литературном творчестве, что его роман «Катыйлэ» был отвергнут цензурой. Несмотря на болезнь, Бигиев горит желанием вновь встретиться с Маловым в Казани и пообщаться на тему взаимоотношений христианской и мусульманской религий. Такая встреча состоялась осенью 1896 года в Казани. Долгие споры не привели к какому-либо результату — каждый остался при своем мнении, о чем подробно написано в дневниках Малова.

Загир Бигиев скончался в Ростове в 1902 году. Отсутствие точных данных о том, как он закончил свои последние дни, породило множество самых разнообразных слухов и кривотолков. Самые популярные из них гласили, что татарский писатель покончил жизнь самоубийством или что его убила жена в то время, когда Бигиев спал. Побывавшие в 1950–1960-х годах в Ростове казанские ученые рассказывали со слов местных татар, что на самом деле Бигиев погиб от рук местных черносотенцев, а история с женой была придумана жандармерией для отвода глаз.

«Спи безмятежно в могиле, ты для друзей не погас / Неоценимый при жизни, ныне ты дорог для нас», — писал о Бигиеве известный татарский поэт Габдулла Тукай. Эти слова, написанные сто лет назад, до сих пор не потеряли своей актуальности, как и не потеряло своей актуальности творчество зачинателя татарской реалистической литературы Мухаммад-Загира Бигиева.